Путешествие по Цнинско - Есеновическому кольцу

Цна ниже моста

Цна выше моста

В Могилёвке (так она подписана сегодня на картах) мы свернули в самом начале села к автомобильному мосту через Цну, чтобы последний раз посмотреть здесь на неё, какая она в своём верховье? Позже я прочитал, что туристы - водники весной отсюда начинают сплав по Цне. Цна выше моста образует небольшой омут, по которому даже местные мальчишки плавали на плоту. А ниже моста - перекат, и далее молоденькая Цна скрывается среди зарослей подступившего леса.

Монастырь за Цной

Пешеходный мостик

Если бы не эта небольшая остановка от любопытства, то мы бы, наверное, проскочили интересное место, как проезжали мимо него ранее, и как проносятся множество других автолюбителей, спешащих в Москву. Но мы, после моста через Цну, набирая скорость, заметили продуктовый магазин в селе у дороги и завернули к нему. А после магазина, уплетая мороженое, вдруг заметили в проезде за речкой колокольню старой церкви. Почему бы не пройтись? - решили мы.

Асфальтовая дорожка к монастырю скоро превратилась в тропинку и вышла к пешеходному мосту над развалинами плотины. Позже я нашёл на карте Менде, что плотина существовала здесь ещё в 1850 году, когда никакого села ещё не было, а была только Могилёвская пустынь - так назывался этот монастырь.

Остатки плотины

Вид с юго-запада

За речкой обнаружилось, что к монастырю можно и проехать, как раз от того моста в начале села, с которого мы фотографировали Цну. В настоящее время от монастыря сохранились в аварийном состоянии две рядом стоящие кирпичные церкви, колокольня, двухэтажный корпус и нескольких кирпичных хозяйственных построек.

Иов. Искушение властью.

Вернувшись домой, я поискал в интернете сведения об этом монастыре. И те подробности, что нашёл, оказались удивительными! Монастырь этот был основан в 1634 году иеромонахом Иовом, и вот эта личность интереснее даже самого монастыря.

Детство и юность. Он родился в 1594 году, в боярской семье в родовом селе Ивановское (Зубцовского р-на Тверской обл.), и при крещении был наречен Иваном. Его отец - Тимофей Иванович Лихачев - служил при царском дворе и при Михаиле Федоровиче был управляющим Кормового двора, ведавшего приготовлением кушаний для царского стола. Иван был еще "младым отроком", когда умерла его мать Ирина, и отец женился во второй раз. Но мачеха была набожная и добрая, любила пасынка, как и родившихся позже двух своих сыновей. Молитва, чтение и слушание книг сделались излюбленным занятием Ивана. Он стал размышлять над тем, "как угодить Господу и спасти душу свою, уединиться и устраниться от мира сего суетного". В двенадцать лет он тайно покинул отчий дом, не пожелав жить "в волнении мирской красоты и богатства тленного" и вместе с нищими отправился странствовать по Руси, обошёл многие монастыри. Более всех обителей полюбилась ему Троице-Сергиева лавра, где он и остался. Там пережил он и 16-месячную осаду в Смутное время, там же позже был пострижен в монахи с именем Иов.

Вид с запада на колокольню

Вид с северо-запада

Отшельник в Могилёво. Но позже Иов решил покинуть Лавру и искать место для уединенного и безмолвного жительства. Обходя безлюдные леса и топи болот, он обрел искомое прибежище на живописном берегу реки Цны, в месте, называемом Могилёво. Здесь он поселился, выкопав в горе пещеру и разведя небольшой огород. Предаваясь молитве и труду, Иов жил в совершенном уединении, пока на его жилище не набрел купец, сбившийся с пути. Он со слезами просил отшельника указать дорогу в город и обещал в благодарность за помощь воздвигнуть на этом месте церковь в честь Пресвятой Богородицы.

Во главе обители. Купец выполнил обещание, пожертвовав на строительство сто рублей - сумму по тем временам значительную. Получив благословение новгородского митрополита, Иов начал строить деревянный храм во имя Успения Божьей Матери. Церковь дважды горела, но подвижник каждый раз восстанавливал её и украшал иконами. К Иову стали сходиться иноки, ищущие пустыннического жития, и так образовался скит - небольшая, уединенная обитель. Для братии Иов был примером смирения и послушания. В жаркий полдень он сам пас монастырский скот, отправляя пастухов на отдых. Сам строил монахам кельи и сам клал печи. За праведное житие новгородский митрополит удостоил пустынника священнического сана. Но братия не оценила подвиги Иова. Иноки ненавидели его заплатанную, "многошвенную" одежду, гнушались его благотворительностью. Им казалось, что настоятель обрекает их на голодную смерть, раздавая хлеб сирым и убогим. Не желая пререкаться с недовольными, Иов тайно покинул обитель, не взяв ни пищи, ни одежды.

Ракова пустынь. После долгих скитаний он пришел на место, называемое Ракова пустынь (д. Раково Зубцовского района Тверской области). Поставив здесь крест и избушку, Иов предался самым суровым подвигам отшельничества, питаясь "вершием дубовым". Но и на сей раз люди прослышали о праведнике. И вновь к нему собрались иноки "от далечайших стран", и вновь образовалась обитель. На деньги благочестивых доброхотов в ней была построена церковь во имя Покрова Богородицы. Так возникла Покровская Ракова пустынь. И, как прежде, настоятель трудился на пользу братии: рубил дрова, молол жито, носил воду, стирал одежду для престарелых монахов, словом, служил всем, "яко истовый раб и пленник".

Москва. Как-то, желая поклониться мощам святых московских чудотворцев, Иов отправился на богомолье в столицу. О славном подвижнике прослышал Патриарх Филарет и пожелал с ним познакомиться. Он пригласил монаха в свои хоромы, угостил обедом и расспросил о пустынническом житии. Рассказ Иова восхитил архипастыря. Он почтил пустынника "за толикий труд иночества": благословил остаться в Москве и быть патриаршим келейником. Некоторое время Иов жил в столице, но, "не восхотев славы сей маловременной", тайно ушел в Могилевскую пустынь. Братия, прежде ненавидевшая его, примирилась со своим первым настоятелем. В этом удаленном скиту он жил до самой кончины Патриарха Филарета в 1633 году. Лишь после этого Иов покинул Могилево и отправился на поиски нового места для уединенного жития.

Красные горы. Такое место он нашел на Красных горах. Но и здесь Иов не смог укрыться от людей, желавших иметь его духовным отцом и наставником. Собравшаяся братия построила возле убежища праведника храм во имя святого Николы Чудотворца, отчего новая обитель прозвалась Никольской Красногорской пустынью (ныне деревня Николо-Пустынь Зубцовского района Тверской области, южнее пос. Княжьи горы).

Несостоявшийся патриарх всея Руси. Когда в 1640 году скончался Патриарх Иоасаф, царь Михаил Федорович пригласил Иова в Москву на Собор, созванный для выборов нового главы Русской Церкви. Был брошен жребий, павший на двух кандидатов: архимандрита Иосифа и старца Иова. Государь желал видеть Патриархом Иова и всячески принуждал его принять святительский сан. Старец же "не восхотел пустыню оставить" и бежал из столицы на Красные горы.

А вообще, много ли в истории человечества можно найти примеров, когда человек отказывался бы от власти, от высокого поста, должности? Я могу припомнить только римского императора Диоклетиана, оставившего трон, ради того, чтобы выращивать капусту. "Сумасшедший" - скажет почти каждый о таком поступке. Люди борются за власть, жертвуюя здоровьем, ближними, всеми радостями жизни... А тут - добровольно отказаться от поста Патриарха Всея Руси - практически второго чина в государстве того времени... Безусловно, только очень сильная личность была способна на такое! Действуя из собственных внутренних нравственных мотивов. А не из соображений и ценностей обычного человека.

В алтаре свод обрушился

Вид с юго-востока

Раскол. Предаваясь посту, молитве и непрестанным трудам, Иов жил в Никольской обители до 1652 года, пока на московский патриарший престол не взошел Никон. Когда в начале Великого поста 1653 года Патриарх рассылал по храмам Москвы указ о введении новых церковных обрядов, старец Иов оказался в числе тех, кто, как образно выразился в "Житии" протопоп Аввакум, почувствовал: "яко зима хочет быть - сердце озябло, и ноги задрожали". Вскоре оставаться вблизи Москвы староверам стало опасно - Никон силою насаждал по всей Руси новые обряды. И снова пустынник с учениками отправляются в странствие. Иов представлял из себя тип древнего отшельника, стремившегося провести остаток дней своих спокойно, в вере отцов. Он не пропагандировал своих убеждений; поэтому, боясь принуждений к перемене обрядов, он удалялся из одного монастыря в другой, ища мирного пустынного жития.

Льгов. На южном рубеже Руси, на Льговских горах, обрел Иов новое место для "мирного пустынного жития". Усердно помолившись, монахи начали создавать в горах пещеры, расчищать лес и засеивать поля. В новой обители были построены храм, большая трапезная палата и множество келий. Рядом с монастырем возникла слободка (ныне город Льгов Курской области), которую населили старообрядцы, бежавшие от преследования светских и духовных властей. От нападений крымских татар обитель и слободку защищал крепкий частокол с башнями и бойницами.

Татарский набег. В 1667 году Льговский монастырь успешно отразил набег татарского войска. В плен было взято более семидесяти крымчаков, которых отослали к царю Алексею Михайловичу. Царь, "слышав таковое побеждение сопротивных от преподобного отца нашего, зело удивился, яко при его державе такое чудо бысть". И послал Иову шесть больших пушек, триста мушкетов, "пороховой казны и свинцу довольно" и даже четыре знамени "золотых, по атласу шитых".

Царский набег. Но все-таки для властей Иов был "раскольником и Церкви Божией противником". В 1672 году к обители подходил отряд московских стрельцов, посланный для розыска и поимки "беглых христиан"-староверов. Хотя разорения монастыря удалось чудом избежать, Иов понял, что и здесь небезопасно оставаться. И в 1674 году он покинул Льговские горы и ушел на "славный, тихий Дон", к вольным казакам, которые крепко держались "древлего благочестия" и многажды приглашали старца к себе.

Иов и боярыня Морозова. Но перед этим он в последний раз побывал в Москве и посетил в темнице опальную инокиню Феодору - прославленную боярыню Морозову. В "Житии" Морозовой рассказывается, как она, узнав, что Иов находится в столице, просила начальника тюремного караула: "В одном из наших сел служил некий старый священник, и была милость наша к нему. Ныне же слышала, что здесь он. Жаль мне его, старости ради! Если есть твоя милость к нашему убожеству, повели, и призову его". Начальник разрешил Иову прийти в темницу и причастить узницу. Встреча с боярыней так растрогала пустынника, что до самой смерти он не мог без слез вспоминать "великое страдание великой госпожи"...

Чирский старец. На реке Чир, притоке Дона, старец основал свою последнюю, пятую обитель. В 1677 году в ней было около двадцати чернецов и более тридцати бельцов. Первоначально иноки, инокини и миряне жили вместе. Это не нравилось Иову, и он основал особую женскую обитель в двух верстах от мужской. В мужском монастыре Иов построил храм во имя Покрова Богородицы. Но освятить церковь не успел: 9 мая 1681 года он скончался. Почувствовав приближение смерти, Иов призвал братию и обратился к ней с последним поучением: "Блюдите заповеди Божии, храните предание святых апостол и святых отец семи Соборов вселенских и монастырский чин весь по преданию отеческому творите". Также заповедал, чтобы ученики через три года раскопали его могилу и, если обретут его тело нетленным, пусть по-прежнему держатся "древлего благочестия", а если тело истлеет - то пусть не ходят "тем путем". Весь Дон оплакивал кончину почитаемого праведника. А братия, проливая многие слезы, похоронила своего наставника там, где он сам избрал себе место - в храме. И вскоре у гробницы Иова стали совершаться многие чудеса: "слепым прозрение, глухим слышание, немым глаголание, бесным очищение и всяким недугам исцеление".

Признание святым. А в 1689 году кочевники-калмыки, которых царская власть использовала для борьбы с "раскольниками", зажгли степь, отчего погорел и Чирский монастырь. Когда разбежавшиеся монахи вернулись на пепелище, то с радостью обнаружили, что в сгоревшей дотла церкви осталась совершенно целой гробница Иова. Было решено вскрыть могилу и освидетельствовать мощи старца. И хотя прошло восемь лет со дня его кончины, тело Иова, схима и ризы обрелись совершенно целыми и чудесно благоухающими. Только недоставало одного пальца на руке и одного на ноге - "ибо свойственно есть земле свою часть взять".

Царские посмертные гонения. Спустя много лет, в 1731-1733 годах, по доношению Военной Коллегии Святейший Правительствующий Синод расследовал дело о "раскольниках старой веры святого Иова, мощи которого лежат нетленны на Чиру". На Чир были посланы казаки и священники "для осмотра нетленных мощей". Гробница была вскрыта, останки старца были сожжены - так обычно поступали власти со старообрядческими святынями в XVIII веке.

Большевистское расказачивание Три века область Войска Донского была оплотом "древлего благочестия". Родом из казаков были многие священнослужители Старообрядческой Церкви, в том числе и архиереи. Не угасала на Дону и монашеская жизнь. Но большевистское расказачивание нанесло страшный урон донскому старообрядчеству, от которого оно не оправилось до сих пор. Многие священники и иноки были репрессированы, многие храмы закрыты, все монастыри разрушены.

За подробностями об Иове отсылаю желающих сюда.

Братский корпус с юго-востока

Корпус с северо-востока

Добавлю также, что здесь, в Могилёве, в 60-70-х гг. 17-го века были построены церкви по имя св. Троицы (1762) и во имя преподобных Зосимы и Савватия. В 1675-82 новоторжский помещик П. А. Нащекин построил на месте деревянной Успенской церкви каменную с тем же названием. В 17 в. в монастыре был деревянный одноэтажный дом для богомольцев, скотный и конный дворы, 2 каменных овина с вымощенными байдаком гумнами и 3 деревянных сарая. К юго-западу от монастыря находилась деревянная мукомольная мельница. В 1774 в монастыре произошел пожар.

К 1900 году (когда монастырь был обращён в женский) здесь были: однопрестольная церковь Успения Пресвятой Богородицы, каменная церковь св. Троицы, каменная трехъярусная колокольня (построена в 1762-90), каменный двухэтажный корпус настоятельских келий (построен в 1887-88), 3 деревянных одноэтажных флигеля братских келий (построены после 1873), одноэтажная каменная трапезная, 2 деревянных амбара и погреб. Монастырь был обнесен каменной четырехугольной оградой с небольшими каменными башнями по углам и каменными воротами с южной стороны.